|
Криптография в России развивалась по пути христианских стран.
Датой появления криптографической службы следует считать 1549
год (царствование Ивана IV), с момента образования "посольского
приказа", в котором имелось "цифирное отделение".
Используемые шифры - такие же как в западных странах - значковые,
замены, перестановки [12].
Активная внешнеполитическая деятельность Ивана Грозного
и связанные с ней войны оказали значительное влияние на становление
и развитие тайнописного дела. Скорее всего уже с 1549 года,
т.е. с момента образования Посольского приказа в России начинают
активно использовать криптографические методы в дипломатической
и военной переписке. С конца XVI века русские послы начинают
использовать простейшие шифры замены в своих донесениях, получая
из "центра" особые ключи в виде таблиц . Используются
и шифры перестановки, но весьма примитивные (например перестановка
букв в каждом слоге) [4].
C конца XVI века русские послы получают задания “вытвердить
гораздо памятно” дипломатические шифры. В предписываемом послу
Николаю Воркачу наказе царя Федора Иоанновича говорилось: “Писат
писма мудрою азбукою, чтоб оприч [кроме] Царского Величества
никто не разумел”. Подьячие Приказа тайных дел и посольские
дьяки, поддерживающие связи с царскими представителями за границей,
нередко прибегали к зашифрованной переписке (“затейное письмо”).
Ключ к расшифровке этих посланий не записывался, его заучивали
наизусть. Как правило, письмо составлялось по одному из наиболее
примитивных способов зашифровки, получившему название “тарабарской
грамоты”, либо литореи (от лат. litera – буквенный). Секрет
данного способа заключался в простой перестановке, когда текст
сообщения разбивался на слоги, и последние переставляли вместе
с буквами по заранее заданному принципу, иногда каждая буква
заменялась своим особым, причудливым знаком. Нередко писцы прибегали
к написанию фраз в обратном порядке, составляя своеобразные
криптограммы, или не дописывали буквы – подобный шифр назывался
“полусловицей” [25].
Начало XVII в. ознаменовалось приходом к власти первого царя
династии Романовых - Михаила Федоровича, при котором происходило
медленное возрождение разрушенного Смутой хозяйства. Но при
больном и неактивном сыне огромная власть находилась фактически
в руках его отца - патриарха Филарета. Он лично занимался делами
Посольского приказа и даже разработал дипломатические шифры.
В 1633 г. патриарх Филарет написал "для своих государевых
и посольских тайных дел" особую азбуку и "склад затейным
письмом". Сохранился наказ русскому представителю в Швеции
Д.А.Францбекову, из которого видно, что при составлении донесений
царю посол должен был использовать тайнопись. Наказ заканчивался
следующим образом: "Да что он, Дмитрий [Францбеков], будучи
в Свее [Швеции], по сему тайному наказу о тех или иных о наших
тайных делах и наших тайных вестей проведает и ему о всем писати
ко государю царю и великому князе Михаилу Федоровичу всея Руси
к Москве по сему государеву тайному наказу закрытым письмом".
До наших времен дошел черновик этого наказа, в котором слово
"затейным" зачеркнуто и заменено "закрытым".
Следовательно, можно сделать вывод, что в России тайнопись перестала
быть затеей и превратилась в одно из средств сохранения государственных
тайн.
При Алексее Михайловиче тайнопись получает более широкое распространение.
Сам царь использовал в личной переписке разнообразные шифры.
Как правило, это была система специально вымышленных знаков
(подобной "азбукой" будет пользоваться и его сын,
Петр I). Особенно Алексей Михайлович использовал шифр для написания
инструкций подьячим Приказа тайных дел, выезжающих за границу.
Например, в шифрованном предписании подьячему Г.Никифорову поручалось
передать руководителю русской делегации на переговорах с Польшей
А.Д.Ордин-Нащокину написанные тайнописью рекомендации царя.
Из инструкции Г.Никифорову следовало, что царь озабочен складывающейся
в Ливонии и Балтике ситуации: "Проведать подлинно, сколько
ратных людей и каких в Риге и в иных городах по сей стране...".
На рубеже ХVII-ХVIII в. в. в России происходят серьезные экономические
и политические преобразования, подготовленные предшествующим
развитием Русского государства. Их олицетворением стало правление
Петра I Великого, с именем которого
связана большая созидательная работа почти во всех областях
и сферах деятельности государства Российского. Поэтому не удивительно,
что именно Петр I оценил огромное значение тайнописи.
Необходимость в "тарабарской грамоте" являлась более
чем насущной задачей, поскольку Петр вел огромную работу во
внешнеполитическом и внутриполитическом направлениях. Всплеск
дипломатических отношений требовал использования шифров в массовом
количестве; начавшаяся Северная война привела к росту и дальнейшему
совершенствованию видов тайнописи.
Все русские послы при иностранных дворах пользовались специальными
шифрами ("цыфирь", "азбука", "ключ")
для переписки с руководящими лицами Посольской канцелярии и
царем. Именно Посольская канцелярия, ведавшая важнейшей политической
перепиской, явилась главным учреждением царя по организации
систематического использования тайнописи. Под непосредственным
руководством Петра и "начального президента государственной
посольской канцелярии" А.Ф.Головина работало "цыфирное
отделение". Петр I вел большую переписку и с высшим командным
составом армии и флота. Истории известна шифрованная переписка
царя с адмиралом Ф.М.Апраксиным, фельдмаршалами Огильви, Б.П.Шереметьевым.
Большое значение Петр I придавал качеству тайнописи. Так, царь
с недовольством сообщает Огильви: "Цыфирь вашу я принял,
но оная зело к разобранию легка" [15] .
Однако Петр прекрасно понимал, что Россия в значительной степени
отстала от ведущих европейских держав в области криптологии
и ликвидировать это отставание возможно было лишь переняв европейскую
криптографическую систему и пригласив ведущих криптологов Европы
для работы в России. Первоначально выбор Петра остановился на
одном из лучших специалистов в этой области того времени - Лейбнице,
однако из-за смерти последнего, криптографическая служба России
еще в течении долгого времени не могла достичь европейского
уровня. Несмотря на это, сам Петр и многие из его приближенных
в своей переписке активно использовали наиболее современные
по тем временам криптографичекие системы - номенклаторы, сочетавшие
элементы шифра и кодового обозначения . В дошедших до нас шифрах
канцлера Головкина используется принцип простой замены в сочетании
с использованием пустышек, кодовых обозначений для отдельных
понятий, двух и более символов для замены гласных и т.д. Устойчивость
русских шифров повышал и тот факт, что статистические особенности
русского языка, равно как и сам язык, были не в значительно
мере не изучены, особенно в странах Западной Европы.
Складывавшейся криптологической службе России требовался опыт,
который мог быть приобретен лишь со временем, поэтому, несмотря
на все усилия Петра, российская криптология, хоть и сделала
гигантский рывок вперед, по сравнению с предшествующим периодом,
вышла на европейский уровень лишь в 40-е годы XVIII века. Новый
этап в развитии русской криптографической службы связан с именем
А.П. Бестужева-Рюмина назначенного в 1742 году главным
директором почт и сделавшего в России общепринятой практику
перлюстрации дипломатической корреспонденции. Однако это потребовало
создания сильной криптоаналитической службы, для взлома иностранных
шифров, в чем и состоит основная заслуга Бестужева. Он впервые
в отечественной практике привлекает к криптоаналитической деятельности
профессиональных ученых-математиков, причем лучших из них, составлявших
тогда цвет европейской математической науки. Первым, кого Бестужев-Рюмин
привлек к данной работе стал известный математик Христиан
Гольдбах, назначенный 18 марта 1842 года статским советником
при Коллегии иностранных дел с окладом в 1500 рублей . Успех
пришел к Гольдбаху через год, когда он смог взломать шифр французского
посланника Шетарди, а уже в августе 1743 года он дешифровал
более 60 писем французского и прусского дворов (за что получил
премию в размере 1000 рублей) . Сын Леонарда Эйлера,
Иван Эйлер работал в секретной экспедиции Коллегии иностранных
дел и составлял шифры. После смерти Гольдбаха в 1764 году к
криптологической деятельности был привлечен другой известный
ученый Франц Ульрих Теодор Эпинус,
а также два россиянина Ерофей
и Федор Каржавины, самостоятельно изучившие французский
язык, латынь и комплекс естественных наук в Сорбоннском университете.
Однако в течении второй половины XVIII века никаких существенных
изменений в Российской криптологии не происходило, что отражало
общеевропейскую тенденцию. Шел лишь количественный рост криптологических
знаний, усложнялись шифры (так номенклатуры конца XVIII века
в России достигали 2000 символов), перлюстрация постепенно распространялась
и на частную переписку. Особо широкое распространение получили
"пустышки", составлявшие часто до 90% всего текста.
Постепенно установилась иерархия шифров, когда сложные системы
использовали лишь для самых важных сообщений, а с понижением
их ранга, упрощался и шифр. В середине XVIII века русская криптологическая
службы достигла европейского уровня и в некоторых моментах превосходила
его. Если составление собственных шифрсистем, прежде всего для
русского алфавита, еще отставало, то криптоаналитика была на
высоте. С этого времени русская криптология окончательно занимает
одну из ведущих позиций в криптологии европейской и является
эффективным орудием в руках дипломатических и военных ведомств
страны [4].
При осаде шведским королем Карлом XII Полтавы, ее комендант
А.С.Келин за неделю до Полтавского сражения 1709 г. регулярно
сообщал сведения о противнике Петру в шифрованных письмах, спрятанных
в полых бомбах. Например, 21 июня А.С.Келин дал знать А.Д.Меншикову
о наблюдавшейся из Полтавы тревоге в шведском лагере и перегруппировке
войск.
Любопытно, что уже в то время появляется условная сигнализация,
подтверждающая получение А.С.Келиным шифровок: "Когда сии
писма получите, то дайте в наши шанцы сегодня знак, не мешкав,
однем великим огнем и пятью пушечными выстрелами... что вы те
писма получили".
Петр I занимался не только составлением шифров, но и уделял
должное внимание средствам осуществления тайной переписки. Так,
в апреле 1714 г. царь пишет послу России в Швеции И.Ю.Трубецкому:
"Посылаю к вам три скляницы для тайнова писма: чем перво
писат под А. которая войдет в бумагу и ничево знат не будет;
потом под В. - теми чернилы потом писат, что хочешь явъново;
а третье пот С. - то, когда от нас получишь писма, оною помазат,
то чернилы сойдут, а первое выступит".
При создании шифрованных посланий Петр I не забывал о мерах
предосторожности, переправляя секретные записки в "контейнерах".
17 февраля 1706 г. он пишет одному из адресатов: "замешкались
за тем, что азбуку переписывали и в пуговицу вделывали".
Российские "цыфирные азбуки" и "ключи" начала
XVIII в. представляют собой простые шифры замены, при котором
элементы текста замещаются на условные обозначения (подобный
шифр использовал герой рассказа Э.По "Золотой жук"
капитан Кидд). Подлежащие шифровке тексты писались на русском,
французском, немецком и греческом языках. В качестве условных
обозначений вырабатывалась целая система цифр, идеограмм, особых
значков, специально составленных алфавитов. Так, в шифровках
Петр изображал имя гетмана И.С.Мазепы (после его открытого перехода
на сторону шведского короля Карла XII в октябре 1708 г.) - в
виде топора и виселицы, предводителя восстания в 1707-1709 гг.
К.А.Булавина - виселицы.
Впрочем, простоту тайнописи не стоит изображать как легкодоступную
для дешифровальщиков того времени. Один из русских шифров петровской
эпохи англичане сумели прочитать лишь через 25 лет.
После смерти Петра I в течение XVIII в. происходит дальнейшая
модернизация России, пусть даже и не всегда удачная. Передовые
идеи часто наталкивались на сопротивление подавляющей части
дворянства и не находили реализации в исторических условиях
того времени. Но в области тайнописи в послепетровской России
происходят важные события.
Совершенствование "тарабарской грамоты".
В 30-е г.г. ХVIII в. в России появляются совершенно новые системы
тайнописи - алфавитные, позже - неалфавитные коды. В алфавитном
коде текст и шифрообозначения нумеруются параллельно друг другу.
В этом-то и существовало слабое место. Данная система облегчала
дешифровку, избежать которой можно было путем перемешивания
шифрообозначений; вводятся в обиход различные уловки [15].
Таким образом, в ХVII-ХVIII веках в математике закладываются
основы аппарата, применяемого в криптографии для анализа шифров
и дешифрования. Основным средством для шифрования становятся
коды...[12]
|
